"Как и с идеей пучков (из-за Лерая), или с идеей схем, как и со всеми великими идеями, которые переворачивают устоявшееся представление о вещах, идея топоса имела все, что можно было надеяться, чтобы вызвать беспокойство, прежде всего благодаря своей "самоочевидной" естественности, своей простоте (в пределе наивной, простодушной, "детской") — благодаря той особой качеству, которое так часто заставляет нас воскликнуть: "О, это все, что есть!" с интонацией, смешивающей предательство с завистью, с намеком на "экстравагантное", "легкомысленное", которое мы оставляем для всех вещей, которые беспокоят своей непредвиденной простотой, заставляя нас, возможно, вспомнить давно похороненные дни нашего детства." Гротендик 1986, прогулка 13